Добро пожаловать!
Destinata.ru – это научно-популярный путеводитель по миру. Мы не переписываем чужие статьи. Мы создаём свои – для людей, а не для поисковых роботов. Наша цель – увеличить количество полезной информации в Рунете.
Америка
«Есть в природе вещи, которые порождают благоговейную тишину в сердце человека. Башня Дьявола – одна из них» – так об этой скале в горах Блэк-Хиллс сказал известный американский писатель Наварр Скотт Момадей. Вздымаясь на 386 метров над окружающими её холмами на северо-востоке Вайоминга, эта огромная масса камня стоит здесь в необъяснимом одиночестве, и в ясный день видна с расстояния в 160 километров.
По мере приближения, когда глаз начинает различать детали, становится видна главная загадка Башни Дьявола. Вблизи оказывается, что она каким-то непостижимым образом сложена из множества многоугольных каменных колонн, торчащих из земли, словно пучок гигантских карандашей.
Сотни лет такая необычная форма одинокой горы заставляла людей слагать о ней легенды. Даже сегодня, когда учёные раскрыли природу её возникновения, она продолжает оставаться священной для потомков сразу нескольких индейских племён.
Легенды коренных американцев
В фольклоре всех местных индейцев есть истории, объясняющие появление этой необычной скалы. Так, лакота и кайова рассказывали, что однажды на этом месте на семерых девушек напали разъярённые медведи. Убегая от них, девушки забрались на невысокий валун и взмолились о спасении. Валун сжалился над ними и стал расти вверх. Пытаясь вскарабкаться по растущей скале, медведи оставили на Башне Дьявола глубокие следы своих когтей. Девушки же, достигнув неба, превратились в семь звёзд созвездия Плеяд.
Океания
Пляжи, песок которых имеет разные оттенки красного цвета, вполне могут потягаться в плане редкости с зелёными, о которых шла речь в первой части статьи. Одно из этих удивительных чудес природы можно найти на Гавайях. Гавайский красный пляж называется Кайхалулу, или Пляж красного песка. Расположен он в одноимённой бухте недалеко от городка Хана на острове Мауи.
Если не считать цвета, Кайхалулу очень напоминает своего зелёного собрата Папаколеа с Большого острова. Он тоже обрамлён стенами размытого океаном конуса старого вулкана, тоже труднодоступен и тоже очень мал.
Красный песок
Красно-коричневый цвет песка Кайхалулу объясняется высоким содержанием окислов железа в горных породах, слагающих конус старого вулкана Ка‘уики. Размывая его стены, морские волны превращают эти породы сначала в гравий и гальку, а потом постепенно обкатывают их до размеров песчинок.
Америка
С похожим чувством смотрятся научно-фантастические фильмы про чужие планеты. Струи кипятка, которые вырываются из трёх красно-жёлто-зелёных конусов гейзера Флай, и причудливо вьющиеся вокруг него уступами террасы с горячей водой совершенно органично смотрелись бы в каком-нибудь эпизоде «Звёздных войн». Но, в отличие от декораций и компьютерной графики в творениях Джорджа Лукаса, всё это – реальный геологический объект, расположенный, кстати, относительно недалеко от Голливуда.
Гейзер Флай находится на краю пустыни Блэк-Рок в 32 километрах к северу от городка Джерлак штата Невада, США. Это одна из эффектнейших достопримечательностей штата, о существовании которой, правда, знает далеко не каждый его житель.
Океания
Что и говорить, гавайцам повезло. Сразу три из числа самых необычных пляжей мира находятся на их островах. Помимо обыкновенных, здесь можно увидеть пляжи с красным, чёрным и даже зелёным песком. Все они (равно как и сами Гавайи) обязаны своим происхождением вулканам, но при этом каждый из них уникален и не похож на остальные. В первой части статьи – рассказ о знаменитом зелёном пляже Папаколеа.
Оливиновый берег
Самый необычный гавайский пляж называется Папаколеа, или Пляж зелёного песка. Это известнейший среди немногочисленных пляжей мира с песком такого редкого цвета. Он находится на самом юге Большого острова в шлаковом конусе 49-тысячелетнего потухшего вулкана Пу‘у-Махана. Последний раз вулкан извергался около 10 тысяч лет назад и с тех пор он медленно разрушается. Главный его разрушитель – находящийся поблизости океан, который уже размыл восточную часть конуса и превратил вулканическое жерло в полукруглую бухту. Её берег – это и есть пляж Папаколеа.
Песок этого пляжа обязан своим редким зелёным цветом высокому содержанию в нём минерала оливина. Сам по себе этот минерал не редок. Он обычен в составе многих магматических пород. Разрушаясь со временем, эти породы высвобождают оливин, и тот становится компонентом вулканических песков. Такие пески лежат на пляжах бесчисленного количества имеющих вулканическое происхождение островов по всему миру – Канарских, Галапагосских, островов Фиджи, Кабо-Верде и множества других. Казалось бы, при таком положении дел на планете должно было бы быть много пляжей с песком зелёного цвета. Однако это совсем не так.
Зелёных пляжей на нашей планете очень мало. Дело в том, что на воздухе оливин быстро разрушается – гораздо быстрее других компонентов песка, – и накапливаться не успевает. Поэтому для формирования зелёного оливинового пляжа мало наличия богатого источника этого минерала. Совершенно необходимо также, чтобы этот источник подвергался быстрой эрозии, – только тогда будет высвобождаться достаточное количество свежего оливина для компенсации его постоянной потери от воздействия воздуха. Ну и поблизости, разумеется, должен быть какой-нибудь водоём.
Америка
Сколько человек должно разом погибнуть в некой условной долине, чтобы в память об этом её назвали «Долиной смерти»? Вопрос из разряда риторических – никаких ГОСТов на сей счёт не предусмотрено, да и каждая эпоха кровожадна по-своему. Древних ацтеков или ассирийцев, скажем, вряд ли бы впечатлили цифры менее чем четырёхзначного порядка, а вот американцам XIX-го века хватило «всего лишь» одной жертвы – их знаменитая Долина смерти обрела своё жуткое название благодаря одному-единственному погибшему.
Дело было так.
Великое калифорнийское переселение
В конце января 1848 года на западных склонах гор Сьерра-Невада в «свежеотжатой» у мексиканцев Калифорнии было найдено золото. К концу года весть об этом событии достигла восточного побережья США, а к началу следующего она уже облетела весь мир. На юго-запад североамериканского континента в надежде разбогатеть устремились толпы людей со всего света. Началась самая знаменитая в истории США Калифорнийская золотая лихорадка (1848 – 1855).
В общей сложности за её годы в Калифорнию в поисках золота приехало около 300 тысяч человек. Самым массовым стал 1849 год, поэтому переселенцев-золотоискателей первой волны в Америке называют «сорокадевятниками». В большинстве своём это были выходцы из восточных штатов США. Некоторые из них достигали Калифорнии морем (через Панамский перешеек), другие оказывались на противоположном конце континента посуху. В этом случае маршрут – так называемую Калифорнийскую тропу в 3200 километров длиной – приходилось преодолевать на фургонах. Путешествие было не из лёгких: в дороге многие умирали от лишений, гибли от несчастных случаев и болезней.
Одним из заключительных перевалочных пунктов на Калифорнийской тропе был только что основанный мормонами Солт-Лейк-Сити. Далее неприветливо и молчаливо тянулись горы Сьерра-Невада – последнее и решающее препятствие на пути к золотым приискам Калифорнии. Перевал через них был непростым делом даже летом, а с приближением зимы и вовсе становился смертельно опасным. Поэтому перед теми из переселенцев, кто успел достичь Солт-Лейк-Сити только к осени 1949 года встал нелёгкий выбор: либо долгая зимовка, либо трудный обходной путь на юг по Старой испанской тропе. Первый вариант на долгие месяцы отдалял золотоискателей от вожделенных приисков, второй добавлял к и без того длинной дороге ещё 800 лишних километров. Выбирая между ними, некоторые старатели предпочитали мучительное зимнее ожидание, другие – огромный крюк по пустыне.
Самая большая группа из тех, в ком золотая лихорадка говорила громче голоса разума, отправилась из Солт-Лейк-Сити по Испанской тропе в конце сентября 1949 года. Бóльшую часть каравана из более чем четырёхсот человек при 110 фургонах и тысяче голов скота за плату в 10 долларов с повозки взялся вести местный житель мормон Джефферсон Хант.